Виталий Гуляев - Моя страничка в Интернете |
|||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Герман Зонин: "Улетел на совещание в УЕФА, а игроки без меня две игры продали". | |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Сколько их осталось - тренеров,
выигрывавших чемпионат СССР? Симонян, Малофеев,
Романцев. Да Герман Зонин, который в 1972-м взял
золото с луганской "Зарей". Ему 83 года, по
квартире ходит на костылях, - но жизни в этом
старике больше, чем в любом молодом. Видели бы вы,
как горят его глаза. С юмором у Германа Семеныча
тоже все очень достойно. Он дал обширное интервью
"СЭ". - Не разучились радоваться жизни, Герман Семенович? - Что вы, радоваться надо каждому дню. Особенно в моем возрасте. Проснулся, посмотрел в зеркало: "А я еще жив". - На "Петровский" выбираетесь? - Ни единого матча не пропускаю, у меня место в VIP-ложе. - И как вам нынешний "Зенит"? - Кажется, Спаллетти - тот тренер, который нужен "Зениту". Очень требовательный, трудолюбивый. В 9 утра уже на базе. Игроки его побаиваются. Мне рассказывали - стоило Широкову что-то ляпнуть на тренировке, Спаллетти так его одернул, что Рома сразу шелковым стал. - У вашего долголетия есть секрет? - Каждое утро начинаю с зарядки по 40 минут. Раньше бегать любил, а сейчас ноги совсем больные. Всех операций и не упомнишь. Одну Садырин оплатил. Он в моем "Зените" капитаном был. - Пока вы его не выгнали? - Я не выгонял, а мягко уговорил уйти. Пашка был тихоход, в центре поля все проигрывал. А перед этим я действительно из "Зенита" пять человек отчислил - во главе с Вьюном. - За что? - Улетел я на совещание в УЕФА, читать лекции тренерам. А эти без меня две игры продали. Сразу из команды выставил! - Воспитывать было бесполезно? - Абсолютно. Я Садырина воспитывал, когда тот тренером стал. Говорит: "Зачем мне в команде Загуменных, этот пьяница?" Хоть тот - игрок от Бога. Убеждал Пашку: "А кто не пьет?" Между прочим, Садырина еще в 84-м хотели убирать из главных тренеров "Зенита". Отправили меня проверяющим от спорткомитета. - Проверили? - Написал: "Трогать Садырина до конца сезона нельзя". Утром, перед тем как отослать, Пашке записку прочитал - он чуть не прослезился: "Герман Семеныч, спасибо". "Зенит" стал чемпионом в тот год. Я и Варюшина, директора ВШТ, уломал Садырина безо всяких экзаменов принять. А Павел думал, даже с характеристикой ему не помогу. - Что так? - В "Зените" в какой-то момент против меня принялись подписи собирать. А Садырин парторг был. Подозвал его: "Как тебе не стыдно?" - Стало стыдно? - Потом стало. Встретились в Солнечном, на даче. Я с женой иду, он тоже, еще и сын в коляске. Подошел: "Герман Семеныч, я все пересмотрел. Был в корне не прав. Если можете, извините…" Я простил. Сам, кстати, за всю жизнь ни одного отрытого письма не подписал. Ни в каких подковерных делах не замешан. А вот Морозов все время ходил: "Снимите тренера, поставьте меня". - Жесткий был человек. - Не жесткий, а пьяница. Руки постоянно дрожали. Говорю: "Ты что с собой делаешь?" У него в портфеле все время была бутылка спирта. Даже не коньяка! Я прежде не знал, чтоб Морозов так поддавал. А потом мне рассказывают: "Мосягин, Лобановский и Морозов могут выпить столько, сколько две команды не осилят". - Почему у Лобановского прозвище было Бухгалтер? - Так он же все высчитывал - сколько метров игроки пробежали, с каким пульсом… Ввел разные поддерживающие режимы - А, В, С, D. Коньков спрашивает Базилевича: "Режим А, В - это я понимаю. А что такое D?" - "Как что? Деньги…" Помню, в сборной киевлянин Трошкин бьет по воротам - мяч улетает далеко-далеко. А он стоит, взглядом провожает. "Ты чего замер? - кричу. - Беги назад!" И слышу: "Лобановский приучил смотреть, куда мяч падает. Чтоб за него не вычли". - Сегодня все восхищаются невероятными ударами Хонды. В ваше время такие умельцы встречались? - Был у меня в Луганске удивительный игрок. Шуталев фамилия. Позже в "Карпаты" ушел. У него с рождения не было пальцев на ноге. Играть это ему совершенно не мешало. Даже наоборот, мяч после его ударов летел так, что вратари за головы хватались. Из-за дефекта стопы предугадать траекторию полета мяча было невозможно. - Почему же звездой не стал? - Пьяница. - Откуда у вас фотография Никулина с автографом? - Мы в прекрасных отношениях были. Однажды с женой уезжал в Москву, вагон СВ. А в соседнем купе - Никулин с женой и сыном. - Он вас знал? - Еще бы. Его отец - болельщик "Зари". Рассказывал: как к отцу прихожу, тот говорит: "Юра, ну-ка, передвинь мою "Зорьку" повыше, здорово играет". У него самодельная табличка была. В том же вагоне ехал Шуйдин, который в паре с Никулиным выступал на манеже. Керосинщик страшный. - Да ну? - Как у меня в купе с вечера на пол упал, так только утром проснулся. А жене Никулина, Тане, я блок сигарет вручил. Достал виски, выпили по стопке. Собираюсь еще разлить, она: "Ю-юра…" Он: "Понял! Пивка можно?" А у меня как раз вобла нашлась. Правда, чистить не на чем. - Как выкрутились? - Никулин достал афишу Карандаша: "Извини, Учитель, но воблу ты любил. На тебе и будем чистить". - С артистами ладили? - Кирилл Лавров мой приятель был, чудеснейший человек. На "Петровском" вдвоем сидели, он ни одного матча не пропускал. Когда взяли Фатиха Текке, тот сказал: "Забью 61 гол". Так мы с Лавровым смеялись: "Наверное, не доживем до 61-го". Время прошло - Текке два забил. Кирилл меня встречает: "Представляешь, сколько еще ждать?" Пару лет назад прихожу на футбол, болельщики окружили - автографы берут. А Лавров рядом стоит. Я поворачиваюсь, указываю: "Вот у кого надо автографы брать! Кирилл Юрьевич, давай, работай". - Кто-то из актеров поражает знанием футбола? - Да посмотрите на Боярского! На Мигицко! Это сумасшедшие люди! Боярский как-то с ногой в гипсе приковылял на "Петровский". Карабкается на трибуну. "Мишка, - говорю. - Ты ж упадешь…" Сейчас директора на стадионе заменили, жаль. Хороший был мужик - Коля Скляренко. Бывший полковник МВД. - У вас жена тоже, кажется, полковник милиции? - Майор. В Союзе для женщины последний чин был - капитан. Майора давали, провожая на пенсию. А нынче везде бабы. Даже в моем доме живет женщина - генерал МВД. - Опасная у супруги была работа. - Ее, следователя, по два раза за ночь вызывали на происшествия. Как-то раскрыла убийство, которое давным-давно лежало в архиве. Этот случай в институтах изучали. - С женой сколько вместе? - С 62-го года. - А дети? Внуки? - Нет у меня никого, одни футболисты. До сих пор телефон разрывается. Часто звонят те, кто у меня играл - и в Луганске, и в Тбилиси, и в Ростове. - Бердыева в ростовском СКА застали? - Конечно. Он и Серега Андреев жили в военном доме, как-то зашел к ним. Андреев даже не поднялся. Я разозлился: "Ты что разлегся? Король, да? Смотри, доиграешься у меня". Когда Бердыева выбрали капитаном, на Андрееве лица не было. Мрачный ходил по Кудепсте. Очень тяжелый характер. - У Бердыева легче? - Курбан каждое слово за мной записывал. Он был старшим лейтенантом - я помог ему демобилизоваться и перейти в "Ростсельмаш". Как в 80-м году мы расстались, так много лет и не виделись. Время спустя я приехал в Казань, а Бердыева как раз в "Рубин" взяли. Сидим с местным начальством, сказали, что Курбан должен подойти. Ждем-ждем, открывается дверь - заходит какой-то лысый. С красивой девушкой. Садится. Я спрашиваю: "Где Курбан-то?" И тут до меня доходит - это ж он, Бердыев! Воскликнул: "Где твоя шевелюра?!" - А что за девушка? - Племянница. Говорю ему: "Ты от руки за мной упражнения записывал, а я сейчас тебе все в отпечатанном виде привез". Он очень благодарил. Вместе выступали перед казанскими тренерами. Курбан от макета ко мне поворачивался: "Правильно я говорю?" Киваю - правильно. - Без уточнений? - Один момент у него поправил - хоть десять человек в линию поставь, главное, не забывай о диагональной страховке. Курбан уже тогда полтренировки уделял стандартным положениям. Помнил, как я в СКА мучил их этими "стандартами". - А Гамула до сих пор забыть не может вашу "тропу смерти" из песка и опилок. - Да, смастерил опилочную дорожку под уклоном. Сначала шесть барьеров надо перепрыгнуть, затем рывки и удары головой по мячам, подвешенным на разной высоте. - Опилки-то зачем? - Чтоб снизить нагрузку на коленный сустав. Это у Морозова в "Зените" 90-х по сто прыжков за тренировку делали, после чего полкоманды с менисками полегло. Юра, говорил ему, кенгуру меньше прыгают, чем твои футболисты! - Тренерскому взлету Бердыева удивились? - Нет. У Курбана огромная самодисциплина. Трудолюбие. Сидит напротив мечети, четки перебирает, о футболе думает. - Нынче Бердыев даже шампанского не позволяет себе пригубить в чемпионской раздевалке. А прежде? - Тоже - ни грамма. Это вам не Заваров с Гамулой. С ними я просто извелся. А теперь Гамула говорит, что я его жизни научил, сделал человеком. Я Бердыеву и сейчас звоню: "Курбан, прошу - оставайся самим собой, не задавайся. И береги здоровье, а то сидишь в пиджачке на морозе. Замерзнешь насмерть, в сосульку превратишься. Одного такого раскопали на Севере, тот ожил. Так же хочешь?" - Что отвечает? - "Я должен быть как ребята". Они Курбана обожают. - Тогда давайте о Заварове с Гамулой. Как хулиганили. - Они не хулиганы были, просто привыкли квасить в Луганске. Заваров получит 500 рублей, соберет вокруг себя шпану - сразу половину пропивают. Самое дешевое вино брали. И Гамула такой же. - От какой их проделки открыли рот? - Почти полночь, Кудепста, сбор. Этой пары нет, все двери заперты. Они жили на втором этаже. Открыл их комнату, сел в кресло и жду. Слышу - крадутся. - Пьяные? - Ну не трезвые же? По дереву лезут. Перемахнули на балкон, дверь специально оставили открытой. В комнате темно, Гамула шепчет: "Зонина нет, дрыхнет старик". Зажигают свет - а тут я! - Ловко. - "Физкультпривет", - говорю. Гамула начал было выступать, - но едва я повернулся в его сторону, сразу рукой голову прикрыл, плюхнулся на кровать: "Все, все…" - Простили? - Для Гамулы вызвал патруль и парикмахера. Остригли его и отправили в хозроту. Распорядился: дать ему самую длинную шинель, сапоги на три размера больше, пусть пять портянок накручивает. Вскоре начал меня покаянными письмами забрасывать. Я перед командой их зачитывал: "Опять я получил письмо. Пишет наш товарищ Гамула. Заваров, вникай. Посмотри на себя в зеркало - ты кудрявый, как баобаб…" - "Шо?" - "Я тебе дам "шо"!" Что, спрашиваю, сжалимся над Гамулой? - Вернули? - Вернул. А шинель его, будто одежку писателя Островского, приказал повесить на самое видное место. Всем в назидание. С того момента Гамула как меня видел - сразу кланялся. - Почему Заварова в часть не отправили? - Чтобы вдвоем в части не пили. Под суд попадут. - Как еще вы игроков ловили? - Да вот случай. Уже в Ленинграде. Узнал, что за два дня до матча загуляли в ресторане три футболиста "Зенита" - Поляков, Хромченков и Орлов. Жили они в одном доме. Подъехал туда с шофером, стал ждать. Причем его предупредил - как увидишь троицу, врубай дальний свет. Наконец в три часа ночи вываливаются из такси. Вдруг их ослепляют фарами, а я подаю голос из темноты: "Добрый вечер". Ребята так и рухнули. Утром на базе вызываю керосинщиков к себе. Приходит второй тренер: "Они не идут. Боятся, что отлупите". - Могли? - Конечно. Готовишь команду, столько сил отдаешь, - а эти безобразничают. Однажды Заварова папкой отлупил, когда совсем допек. - Поумнели Заваров с Гамулой после ваших мер? - Были умными, пока я не ушел. Потом моментально к прежнему образу жизни вернулись. Володю Федотова вообще ни во что не ставили, издевались над человеком. И мне же рассказывали: комнаты на базе соединял общий балкон. Заваров с Гамулой смотрят - Федот спит на кровати. С другой стороны обходим, стучим. Он: "Да-да, минуточку!" Через секунду уже сидит за столом, в зубах трубка, свет зажжен. Мы от хохота катались. - Федотов вам не жаловался? - Еще как жаловался. В три часа ночи звонил из Душанбе: "Помогите!" - "Что случилось?" - "Они завтра не хотят выходить на поле. А я офицер, что мне делать?" Позови, говорю, к аппарату двух Кузнецовых, Заварова и Гамулу. Так им всыпал, что вышли как миленькие. В тот год Кубок выиграли. - Что ж они Федотова не оценили? - Говорили: лучше бы работал - а то схем каких-то навешал по стенам, векторами разрисовал. Федот слабохарактерный был. Когда выиграли Кубок, нас с женой пригласил в "Метрополь". Выпил: "Герман Семеныч, это ваша команда. Вы ее создали - а я развалил. Нет у меня такого характера, как у вас, Константина Иваныча, Пономарева…" - Были тренеры в ваше время. - Да уж. Когда надо было тренерскую категорию получать, на экзамене присутствовали люди из ЦК. Ахалкаци нервничал, дымил как пароход. А Виктор Маслов просто в предынфарктном состоянии был. Так я перед комиссией все ответил и говорю - внизу Маслов мнется, боится: "Он до вас не дойдет, инфаркт случится. У него уже взгляд ненормальный. Проявите уважение, посадите его в президиум". - Посадили? - Да. Маслов потом меня под локоть взял: "Пойдем по рюмочке. Ты мне жизнь продлил. Когда ж пить-то начнешь?" - "Да никогда". Даже если после сезона собирались командой в кафе - я садился рядом с цветами. - Зачем? - Спиртное в горшок незаметно выльешь, а водой вроде запиваешь. - Неужели сроду не напивались? - Было раз. Еще в ленинградском "Динамо" играл. Генка Бондаренко привез из Грузии чачу. В блюдечко налил, поджег - горит! Увидев пламя, многие пить отказались. А я махнул. Бутусов, главный тренер, смеялся: "Вот, Гера, и тебя напоили". Господи, как же мне утром было худо! С кровати подняться не мог. Жена за молоком на рынок сбегала, отпаивала. С того дня меру знаю. Не то что некоторые. Сейчас вспомнил вратаря Фарыкина - тот в "Зените" год отыграл… - Что за Фарыкин? - Уникальный персонаж. Пил так, что из ушей вытекало. Закусывать любил пирожками, за что и получил прозвище Пирожок. Однажды тренеры нагрянули к нему домой с проверкой. Увидели, что почти вся комната заставлена пустыми бутылками. "Володя, что это?" - "Ой, сегодня сдам". Ну а кончилось чем? Утонул в реке по пьянке. Или Сашка Маркин... - Лучший бомбардир осеннего чемпионата-76. - Да, талантливый форвард. Кабы не тяга к рюмке, играл бы на самом высоком уровне. Как-то спрашиваю на тренировке: ты почему упражнение не выполняешь? Он в ответ: "Маркин знает, как себя готовить". - "Вон отсюда!" - и выгнал с поля. Потом подсел к нему: "Саша, я к тебе со всей душой. А ты как себя ведешь? Да и что знать-то можешь - только когда тебе выпить надо да похмелиться". Маркин в таких случаях всегда отвечал: "Папочка, простите. Вот она дурная бестолковка", - и стучал кулаком по башке. Я ему квартиру в Ленинграде пробил, помог торговый институт закончить. Маркин рано сошел. Работал директором вагона-ресторана. А погиб в 45 лет. Дома заснул пьяный с непогашенной сигаретой, вспыхнул пожар, - и задохнулся в дыму. - Садырин о вас как-то в горкоме рассказывал - дескать, выпил Герман Семеныч в Чехословакии. - Да болтнул сдуру. В том числе и за это извинялся. А в Чехословакии на приеме приключилось вот что. Мне говорят: "Попробуйте пиво с шампанским. Вкус - необыкновенный!" Я и попробовал. - Разыграли? - Нет, чехи сами шампанское с пивом мешали. Засадил я два фужера этой бурды, - естественно, повело. Сразу поднялся и ушел спать в номер. - По словам капитана "Арарата" Заназаняна, когда "Заря" стала чемпионом, тридцать процентов игр было куплено… - Как ему не стыдно! Клянусь богом, я такими делами не занимался, - Зонин повернулся к иконе на стене и перекрестился. - Любого футболиста спросите. "Заря" играла честно. Согрешил я лишь раз, уже в "Зените". И об этом случае написал в книге. 75-й год, Анатолий Тарасов возглавил футбольный ЦСКА. Очки армейцам давались с трудом, и Тарасов через своего помощника Вальку Бубукина предложил сыграть вничью. Отказать Анатолию Владимировичу я не мог… Вот за моей спиной договаривались, это было. - Например? - Когда Севидов тренировал московское "Динамо", то через Казаченка уговорил "Зенит" отдать игру на Кубок. Пообещав в чемпионате вернуть очки. Я об этом узнал уже после матча. А сначала не понимал, почему в концовке наши защитники вдруг расступились перед Долматовым, который спокойно уложил мяч в угол. 0:1 и закончили. - Должок динамовцы вернули? - Нет. Нас сплавил судья из Львова по фамилии Кусень. "Зенит" вел - 1:0. Так этот Кусень пенальти в наши ворота придумал, а потом засчитал гол из пятиметрового офсайда. - Арбитр был не в теме? - Он же львовский. А "Зенит" в том сезоне боролся за медали именно с "Карпатами". Улавливаете? Но история получила продолжение. Приехали мы во Львов. Хозяевам нужна была только победа. В городе заранее приготовились к празднику. Причем во всех смыслах. - Это как? - Когда спускались в перерыве к раздевалкам, администратора "Зенита" Матвея Юдковича кто-то схватил за руку и утащил под лестницу. Оказалось - директор местного завода, герой Соцтруда. Говорит: "Товарищ Зонин, вы просили пять - так мы еще тысячу добавим. И скажите, куда вам японский цветной телевизор прислать". Перепуганный Юдкович указал в мою сторону и тихо прошептал: "Зонин вон пошел. А я - администратор". - Герой Соцтруда не знал вас в лицо? - В том-то и дело. Выбрал Юдковича, наверное, по возрасту - он же гораздо старше меня. В итоге "Карпаты" мы вынесли - 3:0. Остались они без медалей. А после игры я разыскал под трибунами этого директора. Выдал все, что думаю, о нем, о "Карпатах", о негодяе Кусене, который там же на стадионе ошивался: "Если год назад кто-то из "Зенита" отдал вам игру, так я этих людей уже выгнал. Да и не уедете вы далеко с такими методами". Был еще неприятный эпизод. Вечером накануне матча с тбилисским "Динамо" встречаю в Удельной троицу - Хурцилава, Кипиани и Кахи Асатиани. "Какими судьбами?" - "Герман Семеныч, очки позарез нужны. Помогите". "И здесь покупать пришли?! - вскипел я. - Сейчас вызову милицию, и со своими деньгами вы не в Тбилиси отправитесь, а в тюрьму!" Просители извинились и быстро попрощались. А на следующий день мы обыграли их - 1:0. - А с Фальяном что за история? Он утверждал, что в 74-м вы его обманули - договорились поделить очки, но если в Алма-Ате с "Кайратом" сыграли 2:2, то в Ленинграде ваш "Зенит" неожиданно победил 3:2. - Ох, Фальян! Вечно выдумывал. Да сроду с ним этих тем не обсуждал. Мы выиграли честно - а потом узнаю, будто Фальян с кем-то договорился и в Ленинграде скатать ничью. Он вообще был самодур. Абсолютно непредсказуемый человек. Я в клубный автобус посторонних не пускал - а у Фальяна там ездили жены игроков, дети, журналисты. При этом он безо всякого стеснения материл команду. Я ему говорил: "Артем, ты с ума сошел? Ты же - тренер, педагог. Разве можно так говорить своим игрокам, да еще при женах?!" Но ребята к нему тепло относились - Фальян как никто умел выбивать зарплату. И себе, и футболистам. - В тбилисском "Динамо" с кем особенно намучились? - Сложных ребят хватало. Кеташвили совсем дикий был. После игры восстановительные мероприятия - Кеташвили нет. Звоню ему домой, трубку жена снимает: "Учтите, если через 15 минут Гела не явится, будете жить на 50 рублей в месяц". Тут же прибегает взмыленный, руки заламывает: "Герман Семенович, в последний раз". А Габелия сколько я отмазывал! Вратарь хороший, но запойный. С Сулаквелидзе воевал: "Подумай о здоровье. Ведрами винище хлещешь. Ты же враг сам себе. Какая печень справится с такими нагрузками?" - О проблемах с наркотиками Месхи-младшего знали? - Колоться он позже начал. Оттого и умер в 41 год. А его отца, великого Михаила Месхи, другая беда погубила. Жил через дорогу от базы "Динамо", но мы практически не общались. Месхи-старший человеком был до 12 часов дня. А потом все, разговаривать с ним невозможно. Он же без конца пил. Куда ни придет - ему сразу шампанское наливают. - Видели хоть одного не пьющего грузина? - Гуцаев. Впрочем, он и не грузин - осетин. С Газзаевым много лет был неразлей-вода. Рассорились в 95-м, после чемпионского сезона "Алании". Гуцаев помогал ему во Владикавказе, пригласил нескольких грузинских игроков и где-то обронил: "Это я Газзаеву команду сделал". Тот обиделся - и конец дружбе. Но при мне в "Динамо" пить было некогда. Дисциплина была ого-го. Даже начальник базы в Леселидзе поражался: "Сорок лет не видел, чтоб грузины стояли в строю!". Помню, сладкая парочка - Шенгелия и Сулаквелидзе - на сорок секунд припозднились. Гуцаева спрашиваю: "Сколько с них?" - "Полтинник". Те взвились было, но я предложил: "Давайте так, если я хоть на секунду опоздаю - берите с меня два оклада". Ребята сразу успокоились. Сверили часы. На следующий день гляжу - эти двое раньше всех на поле вышли. Потихоньку остальные подтягиваются. А я за углом спрятался. Остается минута. Шенгелия и Сулаквелидзе от радости даже приплясывают: "Два оклада, два оклада…" И тут появляюсь я: "Здорово, джигиты!" - Теперь мы понимаем, почему вам Арзиани мячом в голову засадил. - Да случайно это вышло. Сулаквелидзе попросил на утро перенести тренировку - у него в Кутаиси дядя умер, на похороны спешил. Как раз дождик прошел, мячи мокрые. Отрабатывали удары по воротам. Арзиани бил последним. Он левша, а мяч под правую лег - и свалился с ноги. Я в тот момент наклонился и получил в висок тяжеленным мячом. Очухался в больнице. С сотрясением мозга и разрывом барабанной перепонки. Три дня в коме провел! Главное, помню, как "уходил". Мозг стал сжиматься, будто его куда-то решили упаковать. Боль стихла. Появилась залитая светом дорога, какие-то цветы, - сплошная благодать! И в эту секунду я пришел в себя. Первое, что увидел, - склонившихся над кроватью врачей. Потом барабанную перепонку склеили. - Но к тренерской профессии вы уже не вернулись. - Случай в Тбилиси стал последней каплей. Я же и до этого перенес инфаркт, были проблемы с сердцем. Доктора открытым текстом говорили: "Меняйте работу. Или умрете, как Фальян, во время матча". Когда лежал в Военно-медицинской академии, туда с сердцем еще двух тренеров привезли - Фальяна и Пучкова. Коля спокойно лечился, а неугомонный Фальян вскоре настоял на выписке: дескать, все в порядке, ничего не болит. Домой пришел, включил футбол, разволновался - хлоп, и готов. А как Олег Ошенков в Киеве умер? Май, цветут каштаны. Ошенков выходит на улицу: "Какая красота! А я и не замечал". Схватился за сердце. Побежали за врачом - но поздно. - Машину до сих пор водите? - Вожу. А начал в 42-м году с полуторки. Все время катался на "Волгах", последней было двадцать лет. В прекрасном состоянии - проехала всего 760 километров. Ко мне знакомый пристал, за тысячу долларов ее продал. Мне как инвалиду первой группы положена "Ока". - Дали? - Матвиенко вручила ключи. - Так и ездите на "Оке"? - Нет, купил "Жигули", "семерку". В гараже стоит. За четыре года - 150 километров проехал, до базара и обратно. Пока ногу поднимаешь, педаль маленькая - убьешься три раза. Я около дома чуть в аварию не загремел, жена с балкона увидела - все, говорит, завязывай. - Опасные ситуации в вашей жизни случались? - Да сколько! Еще в Луганске поехал за город - посадил знакомого за руль. Дождь прошел, на дороге грязища от грузовиков, асфальт стал как мыло. Машину повело - водитель успел заорать: "Ложись!" В канаву свалились, дерево задели - и перевернулись. Лежим на крыше: "Все живы?" - "Все…" Через окно вылезли. А в Ленинграде недалеко от Лебяжьей канавки хлебный фургон так в меня засадил, что багажник поднялся. Вылезает человек: "О, товарищ Зонин! Наконец-то с вами познакомился!" Но всего опаснее было во время войны. Я - авиамоторист. Вставал в 6 утра, 13 километров пешком - в любую погоду. Опоздать нельзя, сразу тюрьма. У-2 разогревал лампой, готовил к полету. Начальник мой на елку навешивал в Новый год шкалики - игрушек-то не было. Танцует-танцует, раз - выпил. Опять танцует. - Что тут опасного? - Что?! Я вам расскажу. Как-то в самолете мотор поменяли, а я мимо шел. Окликнули: "Крутани винт". А я здоровенный, в комбинезоне - так крутанул, что тот чихнул раз, и я вырубился. Очнулся - вокруг народ, кровь льет. Всю руку раздробило, хотели отнимать. Но решили вытягивать без наркоза на лебедке… А меня потом тетка в челюстно-лицевом госпитале на зубного техника выучила. Такие протезы делал - чудо! - И сейчас смогли бы? - У меня напротив дома - зубная поликлиника. Лет пять назад приходил - бесплатно что-то мастерил. Тоже было интересно: руки забыли или нет? - Вы верующий человек? - Верующий. Дома иконы, молюсь. Я и при советской власти не скрывал, что хожу в церковь. Однажды приехал ростовский СКА на матч с "Араратом". Повез я команду в Эчмиадзинский монастырь. Там служба была, народу много. Поставил свечку. Так начальник команды написал докладную. Вызвали в партком. Генералы начинают распекать: мол, что же вы, коммунист, свечки ставите. А я отвечаю: "Ставил и буду ставить. Делаю это во всех странах. Даже в Нотр- дам де Пари". - "Где-где?" - испуганно переглянулись генералы. - "Собор Парижской богоматери, слыхали?" - "А-а…" Отстали. - Много нелепого слышали от ростовских генералов? - Сложно с ними было. Одного генерал-полковника прислали - уши, как у поросенка, и ни одной извилины в голове. Постоянно с ним воевал. То с базы бетонные столбы к себе на дачу увезет, то вызывает и заставляет час в приемной ждать. Другому генералу, заместителю командующего, вообще приходилось отсылать план на игру. Расписывал состав, установку, чертил разными карандашами схемы - военные любят стрелочки. Как-то после победного матча вваливается в раздевалку без стука: "Это что такое, товарищ Зонин?" - "В смысле? Мы же выиграли" - "Вы мне установку прислали?" - "Прислал". - "Я четыре часа ее утверждал! А вы состав поменяли". Отвечаю в тон: "Разведка донесла, что у соперника изменения будут, поэтому должен был выбрать новую стратегию". Игроки еле смех сдерживают, а тот ничего не замечает. Был еще в Ленинграде забавный случай. Во время тренировки звонок - первый секретарь ленинградского обкома Романов на проводе: "Это Григорий Васильевич. Знаю, не любите, когда отрывают от работы. Но срочно улетаю - прошу вас приехать ко мне в Смольный…" - Что за срочность? - Рассказывает: получил, мол, записку от Брежнева. Достал ее: "Смотрел два тайма "Зенита" с "Торпедо". Ни одного гола. Пригласите своего тренера, подарите ему мяч - чтоб мы его почаще видели в воротах…" - Подарил? - Вон этот мяч, на серванте. Романов его с польской выставки привез. К старости мне жаловался, что не любят в Москве ленинградцев. Около Поклонной горы один-единственный деревянный домик - как раз Романов в нем доживал. Там и умер. - Как у вас в Бирме рука начала гнить? - Авитаминоз. Фруктов много, но солнце в тропиках все витамины выжигает к чертям! Лекарствами меня обкалывали - ничего не помогало. Поражаюсь, как три года там выдержал. Жара несусветная, дышать нечем. То москиты, то обезьяны с деревьев камнями швыряются… - Самое большое чудо, которое там видели? - Древний языческий обряд, который помогает очиститься от грехов. Для этого шаманы вводят людей в транс. Прокалывают им щеки, языки, затем те идут босиком по раскаленным углям. Я не только видел все своими глазами, но и снимал на камеру. Это что-то потрясающее. Металлические иглы, как шампуры, вонзаются в тело, - и ни капли крови! До захода солнца все пляшут, поют, хороводы водят под грохот барабанов. А как в город Паган ездил? Да там прежде европейцев вовсе не видели. Четыре часа пилили в джунглях вдоль реки. Наконец добрались до огромной пещеры, где лежала восьмидесятиметровая статуя Будды. На красный камень вода капает, переводчик объяснил - это кровь Будды течет. Местные сразу на колени упали, начали молиться. Дальше продолжили путь через пещеры. Часа три топали по бамбуковым мостикам через речушки, пока не вышли к озеру и маленькой пагоде. Мне протянули уголек черкануть что-нибудь. И я вывел на стене: "Зонин". - Что еще из поездок в Азию запомнилось? - Приехал со сборной Бирмы на международный турнир в Малайзию. Организаторы устроили шикарный прием. Играл джаз. Каждого тренера приглашали на сцену, чтобы исполнить песню. Дошла очередь и до меня. Поднимаюсь и думаю: "Что ж спеть?" - На чем остановились? - На Петре Лещенко. "Я иду не по нашей земле, Просыпается серое утро. Вспоминаешь ли ты обо мне, Дорогая моя, златокудрая?" Так спел, что на бис вызвали! |
|||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
|
|||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Герман Семёнович Зонин (9 сентября 1926, Казань) — советский футболист и футбольный тренер. Мастер спорта. Заслуженный тренер СССР (1992), РСФСР (1980) и Украины. Кандидат педагогических наук (1975). | |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Начинал играть в 1941 в юношеской команде
«Динамо» Казань. Выступал за «Динамо» Казань (1945—1949), «Динамо» Ленинград (1950—1951 и 1953), «Трудовые Резервы» Ленинград (1954—1955). Главный тренер:
Под его руководством «Заря» в 1972 году стала чемпионом СССР.
|
|||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Из «Динамо» (Тбилиси) был вынужден уйти из-за травмы, полученной на тренировке. В один из моментов игрок «Динамо» Малхаз Арзиани делал сильную диагональную передачу. Мяч попал в землю, получил дополнительное ускорение и попал в голову тренеру, который не видел мяча. В результате удара у Зонина лопнула барабанная перепонка и его на «скорой» увезли с базы. Больше в команде он не появлялся.[1] [2] | |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
|
|||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Зонин Герман Семенович. Защитник. Мастер
спорта. Заслуженный тренер СССР, РСФСР и Украины. Родился 9 сентября 1926 г. в Казани. Начинал играть в 1941 г. в юношеской команде "Динамо" Казань. Выступал за "Динамо" Казань (1945 - 1949), "Динамо" Ленинград (1950 - 1951 и 1953), "Трудовые Резервы" Ленинград (1954 - 1955). Главный тренер "Трудовых Резервов" Ленинград (1959), "Труда" Воронеж (1960 - 1961), "Зари" Луганск (1962 - 1964, 1969 - 1972), "Зенита" Ленинград (1973 - 1977), СКА Ростов-на-Дону (1979 - 1980), "Динамо" Тбилиси (1987 - 1988). Главный тренер и тренер сборной СССР в 1972 году. Главный тренер сборной Бирмы (1965 - 1967). Тренер-консультант СКА Ростов-на-Дону (1985). Под его руководством "Заря" в 1972 году стала чемпионом СССР. Третий призер (как помощник тренера) Олимпиады 1972 г., победитель Азиатских игр 1966 г. |
|||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
ГЕРМАН СЕМЕНЫЧ И ЕГО КОМАНДА Было это пару лет назад. Тогда, приехав в Питер писать о "Зените", выкарабкавшемся в финал Кубка России, решил отыскать в этом городе Германа Семеновича Зонина. Человека, еще в 87-м отошедшего от больших дел, но остающегося и по сей день одной из самых загадочных фигур союзного футбола, хоть и написаны о нем и его командах тысячи заметок и статей. ТРЕНЕР ВСЕГДА ТРЕНЕР Найти тогда Зонина в Питере оказалось несложно. И не поверил я ушам, когда услышал от него: "А кому я, старик, нынче нужен?" Нужен! Пусть и нечасто захаживают гости на Выборгскую набережную послушать, как выигрывал Зонин в 72-м золото союзного чемпионата с ворошиловградской "Зарей". Как тренировал Ростов, Тбилиси и, разумеется, "Зенит". А рассказывает о всем том Герман Семеныч увлеченно, будто вчера было. Такими моментами о семидесяти с лишним прожитых годах ничего не напоминает. Разве что трость в прихожей... |
|||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Днем раньше виделся я с одним из
учеников Зонина - и рассказывал мне тот о
тренерской жесткости Германа Семеныча. О ней,
жесткости, до сих пор ходят легенды - при том все,
легенды слагающие, понимают прекрасно, что без
жесткости той не было бы ничего. Золотых медалей
для "Зари" - уж наверняка. Впрочем, много чаще
про Зонина говорят с восторженным придыханием:
"Великий. Учитель!" . |
|||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
- Местные до меня и предположить не могли,
что можно так работать - одна тренировка в семь
утра, другая в четыре. Сделал я их чемпионами
Азии, и совсем меня за Бога стали держать. Часто
еду в руке приносили, а отказаться нельзя было -
традиция... Но в итоге я сбежал оттуда. Помог наш
генеральный консул. Мы с ним в теннис играли.
Пообещал я, что через полгода вернусь, и уехал.
Насовсем. ЗА РАЗВИТИЕ ФУТБОЛА НА УКРАИНЕ Вернулся из Азии Зонин в Ленинград - преподавал поначалу на футбольной кафедре в институте Лесгафта. Жилось спокойно - до тех самых пор, пока гонец из Ворошиловграда не прибыл. "Зарю" спасать. Согласился Герман Семеныч. Сначала команду от вылета спас, а в конце сезона присели переговорить с Шевченко на тему будущего. И порешили, что отныне не спасать "Зарю" будут, а за медали бороться. Команду строить настоящую. "Заря" стала сначала пятой, потом четвертой. В Ворошиловграде решили за чемпионство бороться. Та еще история, как решили. Смешная. - За четвертое место отправили нас в турне - Непал, Бирма, Индия... В Бирме ужин. Как раз в той гостинице, что к приезду Хрущева строили. Пять звезд. Я Журавлеву говорю: Саш, вот тебе ключ от номера, там друзья-дипломаты мне ящик виски подтащили по старой памяти. Сколько хочешь, столько и принеси на команду. Ну, ребята ждут... И он приносит всего две бутылки! "Белая лошадь". Представляете? "Ты что, Чина?!" (прозвище Журавлева. - Прим. Ю.Г.) "Все, разлили..." Тост: "С сегодняшнего дня начинаем готовиться к походу за чемпионством!" "Заря" была первым клубом в Советском Союзе, где пытались профессионально подходить к футболу. А когда я уже уходить собирался, ко мне ребята делегации отправляли: "Если вы уйдете, у нас тоже на всякий случай есть приглашения из Киева или от "Шахтера"... Шевченко знал, что уходить собираюсь, а тут как раз приехали люди фильм о "Заре" делать. Он - им: "Зонина везде вырезать, будто и нет его совсем!" Я обиделся, конечно. На чествование команды ехать не хотел, упирался - Гранаткин покойный с женой на пару уговорили. Два часа там автографы раздавал. Кстати, вон, видите, на стенке часы висят? На другой стороне надпись от Щербицкого: "Герману Семеновичу за развитие футбола на Украине". Сейчас покажу, ценная штука... "ЗАРЯ": ВТОРОЕ ПРИШЕСТВИЕ Как мешали "Заре" выиграть медали, Зонин помнит прекрасно. Помнит, как срочно решили люди из Спорткомитета предотвратить "комедию", - одели на игроков лидировавшей "Зари" майки с гербом да отправили под флагом сборной в южноамериканское турне. Командировав в подмогу Бышовца, Асатиани и Ловчева. Вернулись в Москву измотанные - как раз накануне игры с "Торпедо". Сам Зонин говорил как-то, будто уверен был - проиграют. Как выиграть, когда вся команда в перерыве воздух ртом ловит?! Но победили - 4:2, и поняла Москва, что ничего с этой "Зарей" не сделаешь. Помнит Герман Семеныч и другие случаи. Как играли против "Арарата", например. - С "Араратом" сложно было играть - он тогда на хорошем ходу был. Андриасян, Абрамян, Заназанян... Матч в Ереване. Их Иштоян встал у нашей штрафной и стоит. Я ему со скамейки ору: "Ты чего там делаешь?" А он в ответ: "Мне Глебов приказал здесь стоять..." - "Так ты же в офсайде, уйди оттуда!" Весь стадион лежал от смеха. Или против московского "Динамо". Накануне Онищенко на тренировке с Журавлевым столкнулся, Зонин поберечь его решил - в основу не поставил. - Приходим на перерыв, а мне говорят: "Герман Семеныч, Онищенко сбежал" - "Как сбежал?" - "Собрал вещи и умахал в Киев..." Онищенко, как обижался, всегда грозил в Киев вернуться. Ладно, думаю, вернется. Так и есть - на следующий день является на тренировку, как ни в чем не бывало. И я ему слова единого не сказал... Кстати, о договорных матчах. За три тура до конца нам достаточно было вничью сыграть у себя с "Торпедо", чтобы чемпионами стать. Так Сашка Ткаченко самолично на переговоры отправился. Возвращается: "Мы чемпионы! Они согласны..." И - молчание в раздевалке. Журавлев к нему подходит и разве что в морду не тычет: "Тебя кто уполномочил, а?! Серьезно будем играть!" Играли. И сыграли вничью. Но Щербицкий нам того золота не простил. Приревновал здорово. И через год организовал знаменитое "луганское дело", хотя раньше первым приятелем у Шевченко был. Но Шевченко, помню, накануне игры с "Днепром" меня к себе вызывал: "Знаете, с кем играете?" - "С "Днепром" - "Эээ, нет... Со Щербицким играете. Персонально. Прошу выиграть. Не забуду..." СЪЕСТЬ ГЕЛЬМУТА ШЕНА Конечно, звали Зонина в Киев. Только не поехал. Что, впрочем, не мешает с некоторым удовольствием вспоминать, как прямо на взлетной полосе запихивали в черную "Волгу" и везли на аудиенцию к Щербицкому. Между прочим, именно с легкой руки Зонина в Киев тренером Лобановского призвали. - Обыграли мы его "Днепр" в последнем туре 2:1, а после сели вместе в гостинице - я, Олег Ошенков и Валерка. Олег говорит: "Я без вас, Герман Семеныч, в Киев возвращаться права не имею!" А я ему в ответ начинаю Лобановского нахваливать, который рядом сидит. Он, дескать, и моложе, и рисковать еще имеет право. В отличие от меня. Так и увезли его в Киев... Это после мы с ним спорить стали. Я ему говорю: "Валерка, ну что ты сидишь, как сыч, схемы своим рисуешь, думаешь целыми днями? Сходи с игроками в баньку, шашлык устрой - не дистанцируйся!" Но он меня всегда учителем на людях называл. А потом мне в Москве уже предложили сборную вести к чемпионату мира-74, и опять я вместо себя другого предложил - Бескова. Еще в 72-м, помню, проиграла наша с Пономаревым сборная в финале чемпионата Европы немцам 0:3, а до того 1:4 в матче, посвященном открытию Олимпийского стадиона. Сидим после игры грустные-грустные - я, Пономарев, Озеров, Левка Лебедев из "Правды", Филатов и Федосов из "Известий". И тут за наш столик приносят громадный торт-мороженое, на котором шоколадные фигурки игроков нашей сборной и ФРГ. Поднимаю глаза, и вижу Гельмута Шена. Улыбается... Понимаю - от него прислали. Схватил его фигурку и стал жевать, потом Озерову командую: "Ешь Мюллера", а Филатову: "Ешь Беккенбауэра". Долго смеялись... ТОЛЬКО ПИТЕР, ТОЛЬКО "ЗЕНИТ" Зонин не только всегда оставался ленинградцем, был еще, по собственному выражению, "заложником слова". Потому и остался сейчас без московской квартиры и полковничьей пенсии - отказался принять ЦСКА, хоть и уговаривал его министр обороны Гречко изо всех своих маршальских сил. Отвечал: не пойду. Слово дал Аристову, первому секретарю ленинградского горкома - только в "Зените" буду работать. Слишком люблю свой город с Выборгской набережной и Черной речкой. Гуляя по тем местам, всегда слова Германа Семеныча вспоминаю и его, здешние пейзажи на полковничью пенсию не променявшего, тысячу раз понимаю. И с "Зенитом" было все не так просто. Ввел Зонин карантин после матчей - моментально получил фирменный питерский бунт. "Письмо десяти". Но на тот случай от Аристова тренер получил карт-бланш и выставил из команды пять человек. Следом и с Садыриным пришлось расстаться, зато помог ему в ВШТ без экзаменов пройти и на стажировку потом к себе в "Зенит" взял. Пал Федорыч как мог отблагодарил годы спустя - оплатил Зонину операцию в Бельгии. Расставался с "Зенитом" Зонин тяжело. Перенес инфаркт, а накануне игры с "Араратом" - обморок и Военно-Медицинская Академия. Следом - приговор от докторов: либо тренерство и красивая смерть на лавке, либо Зонин - доцент и кафедра футбола в институте, но жизнь. Выбрал Герман Семеныч жизнь. "ОФИЦЕРСКИЕ СОБРАНИЯ" Не думал он, что к активной работе вернется, а пришлось. Достал Германа Семеныча ростовский СКА звонками: "Горим!" Пришлось ехать спасать Ростов. Поднял команду с 16-го на 9-е место. Но понял - с местным генералитетом работать нельзя. А как работать, если соберутся в круг и по пять часов тренерские планы на игру утверждают? До поры Зонин те "офицерские собрания" терпел, но однажды на утверждение один план выдал, а сам все в последнюю минуту перекроил. Получил истерику от заместителя командующего и уехал. На следующий сезон СКА из высшей лиги вылетел. ПЕРВУЮ ЛИГУ - НЕ ПРОСТИМ И снова Зонин отправился преподавать. И снова думал, что насовсем от игры отошел. И снова вернулся. Через семь лет. Пока не пошли звонки из Тбилиси. Гуцаеву, молодому начальнику команды, Зонин отказал резко: "Прошу мне больше не звонить!" - так хитрые грузины на переговоры прислали министра внутренних дел, Горгодзе. И улетел тренер в Тбилиси спецрейсом, на месте летчика. Прилетев, в ужас пришел - пока команда за выживание борется, на лавке маринуются Чедия, Гурули, Кецбая, Цвейба! Всех молодых тогда Зонин в основу ввел. Не прогадал как всегда. - Патиашвили Джумбер Ильич, первый секретарь грузинского ЦК, мне говорит: "Иду по городу, а навстречу люди: "Все простим, Джумбер Ильич. Мяса нет - простим. Молока нет - простим. Сахар простим. Первую лигу - не простим!" Ко мне потом обращается: "Видишь, Герман, пистолет? ЦСКА проиграем - застрелюсь из него". "Мне патрон оставить не забудьте - вместе будем стреляться", - отвечаю. И прибавляю: "Да обыграем мы этот ЦСКА!" Он, как мальчишка, привстал прямо: "Правда?!" - "Клянусь!" Обыграли мы ЦСКА, 1:0, Чедия забил... Потом постоянно мне звонил: "А сегодня как? Выиграем?" - "А куда нам деваться?" - "Ох, Герман Семеныч, поговоришь с вами и легче на душе становится..." На следующий сезон грандиозные были планы у Зонина, и начало тот сезон "Динамо" неплохо. Сказались трехразовые тренировки. Игроки протестовали поначалу, лепетали что-то насчет "национального характера" - не позволяет он, дескать, грузинам по три раза на дню тренироваться, да Зонин только посмеивался. И все бы, не сомневается Герман Семеныч, у той команды сложилось, не попади на тренировке ему Арзиани - случайно, конечно! - мячом в висок. Сотрясение мозга, разрыв барабанной перепонки, три дня в коме - и прощай, футбол. Больше ни на чей зов Зонин не отозвался, хоть те же грузины в консультанты сватали... Сейчас у Зонина пенсия по инвалидности первой группы. Квартира, смахивающая на музей. Набережная Черной речки. Популярность, разумеется, в волшебном Питере таких людей не забывают. И - воспоминания... Юрий ГОЛЫШАК. |
|||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
КАК ДЕЛА? - В юные годы о
серьезной карьере игрока и не задумывался, -
вспоминает Зонин. - В суровые военные годы
работал авиатехником в аэропорту, затем освоил
профессию зубного техника. Впоследствии даже
известному нападающему Архангельскому золотые
коронки ставил... Но футбол все же перетянул.
Только поиграть и до тридцати не довелось -
травмы замучили. Хорошо еще, что я к тому моменту
твердо определился в выборе будущей профессии:
решил быть тренером. В 24 года поступил в
ленинградскую школу тренеров, а затем подал
документы на заочное отделение Академии имени
Лесгафта. В 1957 году за три года закончил институт
и приступил к работе. - Самой экзотической стала поездка в
Бирму? |
|||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
В минувшую среду заслуженному тренеру СССР
Герману Зонину исполнилось 83. Дата, в любые
времена достойная уважения, а по нынешним - так
вдвойне. Конечно, будет преувеличением сказать,
что Герман Семенович полон энергии и юношеского
задора, однако... |
|||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
- Сыграли с валлийцами просто классно. Я
грешным делом подумал после Лихтенштейна, что
будет очень трудно нашим взять три очка. Все-таки
несмотря на то, что аутсайдера разгромили, второй
тайм оставил неприятный осадок. Расклеилась
игра, недаром коллега Хиддинк, пусть и в
обтекаемых фразах, говорил о том же. Но с Уэльсом
все получилось, как на Евро - не уступили в битве.
Когда Семак вынес мяч из пустых ворот, стало ясно,
что при всем том давлении, которое стремится
оказывать соперник на наши ворота, не
пластилиновая у нас команда, с характером. Теперь
матч с немцами как финал - и тут именно характер
будет решать, кто больше достоин прямой путевки
на чемпионат мира. Русский характер - кремень, но
и немецкий - как сталь, а потому нельзя уступить в
единоборствах. В Кардиффе получилась
своеобразная генеральная репетиция московского
матча с Германией. Одна воля против другой. А
потому победа особенно обнадеживает. Жесткий
стык в игре с подопечными Йоахима Лёва мы увидим
в каждом микроэпизоде, и кто не дрогнет, тот и
завоюет психологическое преимущество. А с ним -
почти наверняка и победу. Нельзя, выходя на поле
против немцев, ни в коем случае показывать, что ты
их боишься. Уважают они только силу, слабых бьют
без пощады. В 1972 году я входил в тренерский штаб сборной СССР, которая дважды встречалась с командой ФРГ - сначала в товарищеском матче, потом в финале чемпионата Европы. Проутюжили нас для начала в Мюнхене со счетом 4:1. Во втором тайме, заманив в тактическую ловушку - «выдернули» нашего защитника Реваза Дзодзуашвили из оборонительных порядков, и он послушно «выдернулся», бегая по всему полю за своим персональным опекуном Краммерсом - творили всё, что хотели. 16 минут - четыре гола! Конечно, Герд Мюллер, оформивший хет-трик, действовал как акула-людоед в штрафной. Но такой провал случился еще и потому, что в какой-то момент наши дрогнули. Если точнее, при счете 0:2, когда немцы забили два мяча за две минуты. И тут же Истомин допустил ошибку - так отбросил мяч Рудакову, что сделал Мюллеру голевую передачу. Тут же мы заменили защитника, но поправить уже ничего было нельзя. При всем уважении к немецкой сборной Гельмута Шена, которая в том же составе стала чемпионом мира, должен сказать, что игру можно было бы, возможно, спасти, не случись этой невынужденной ошибки. Ведь Витя Колотов свой гол забил. Но психология подвела. Не исключаю, что именно поэтому мы немцам уступили со счетом 0:3 и в финале чемпионата Европы. И хотя Банишевский, Байдачный и Коньков по горячим следам были совершенно не по делу заклеймены формулировкой, в которой говорилось что-то о недостатке то ли характера, то ли волевых качеств, какая-то часть правды, наверное, в этом была. Но, подчеркну, с этим приговором можно согласиться лишь отчасти и только при оценке одного конкретного матча. Сейчас обозреватели пишут, что немецкая команда испытывает некоторые проблемы в обороне, которую действительно неприступной не назовешь. Я посмотрел несколько матчей бундестим в нынешнем отборочном цикле и впрямь не увидел там ни защитников вроде Шварценбека и Беккенбауэра, ни слаженного взаимодействия в задней линии. Разорвать ее можно - был бы на месте Аршавин да скорей бы поправился Жирков. Сила сборной Германии - в атаке, где тон задают Гомес и Клозе. И средняя линия немцев с Баллаком и Швайнштайгером хороша в созидании. Примерно тот же тактический портрет и у нашей команды - со своими, понятно, персоналиями. Есть недоработки в обороне, которые еще раз вскрыли валлийцы, но впереди мы можем закрутить такую карусель, что у любого кругом пойдет голова. Силы наших и немцев примерно равны по всем статистическим показателям не только в таблице, но и «вживую». Вот почему я говорю о характере, как решающем факторе для достижения результата. Германию устраивает ничья, и нам в какой-то степени это даже на руку. Пусть осторожничают - тем проще будет захватить инициативу. Не сбрасываю со счетов и фактор своего поля, который два года назад вместе с отчаянной решимостью нашей сборной сломал англичан в Лужниках в отборе на чемпионат Европы. У нас - хорошие шансы. Прощаясь, Герман Семенович заметил: - Надеюсь, что в добром здравии доживу до того дня, когда наша команда вернется с мундиаля с медалями, как вернулась с первенства континента. У меня вообще планов полно на ближайшую пятилетку, на годы не смотрю, хочу написать еще одну книгу о футболе, а редакцию «Спорт уик-энда» в полном составе приглашаю на следующий день рождения. Андрей БАРАБАШ. Сколько их осталось - тренеров, выигрывавших чемпионат СССР? Симонян, Малофеев, Романцев. Да Герман Зонин, который в 1972-м взял золото с луганской "Зарей", а теперь тихо доживает свой век на Ушаковской набережной. Одно из самых прелестных мест Петербурга, кстати говоря. Москвичи это понимают особенно хорошо. |
|||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Ему 83 года, по квартире ходит на костылях, -
но жизни в этом старике больше, чем в любом
молодом. Видели бы вы, как горят его глаза. С
юмором у Германа Семеныча тоже все очень
достойно. Высматривал нас у кухонного окошка. Завидев, принялся стучать - указывая путь к подъезду. - Я думал, вы памятник пошли смотреть на месте дуэли Пушкина, да заблудились. Вон он, наискосок от моего дома. Не понимаю я Александра Сергеевича. - Отчего же? - поразились мы. - Первым не мог выстрелить?! * * * - Не разучились радоваться жизни, Герман Семенович? - Что вы, радоваться надо каждому дню. Особенно в моем возрасте. Проснулся, посмотрел в зеркало: "А я еще жив". - На "Петровский" выбираетесь? - Ни единого матча не пропускаю, у меня место в VIP-ложе. - И как вам нынешний "Зенит"? - Кажется, Спаллетти - тот тренер, который нужен "Зениту". Очень требовательный, трудолюбивый. В 9 утра уже на базе. Игроки его побаиваются. Мне рассказывали - стоило Широкову что-то ляпнуть на тренировке, Спаллетти так его одернул, что Рома сразу шелковым стал. - У вашего долголетия есть секрет? - Каждое утро начинаю с зарядки по 40 минут. Раньше бегать любил, а сейчас ноги совсем больные. Всех операций и не упомнишь. Одну Садырин оплатил. Он в моем "Зените" капитаном был. - Пока вы его не выгнали? - Я не выгонял, а мягко уговорил уйти. Пашка был тихоход, в центре поля все проигрывал. А перед этим я действительно из "Зенита" пять человек отчислил - во главе с Вьюном. - За что? - Улетел я на совещание в УЕФА, читать лекции тренерам. А эти без меня две игры продали. Сразу из команды выставил! - Воспитывать было бесполезно? - Абсолютно. Я Садырина воспитывал, когда тот тренером стал. Говорит: "Зачем мне в команде Загуменных, этот пьяница?" Хоть тот - игрок от Бога. Убеждал Пашку: "А кто не пьет?" Между прочим, Садырина еще в 84-м хотели убирать из главных тренеров "Зенита". Отправили меня проверяющим от спорткомитета. - Проверили? - Написал: "Трогать Садырина до конца сезона нельзя". Утром, перед тем как отослать, Пашке записку прочитал - он чуть не прослезился: "Герман Семеныч, спасибо". "Зенит" стал чемпионом в тот год. Я и Варюшина, директора ВШТ, уломал Садырина безо всяких экзаменов принять. А Павел думал, даже с характеристикой ему не помогу. - Что так? - В "Зените" в какой-то момент против меня принялись подписи собирать. А Садырин парторг был. Подозвал его: "Как тебе не стыдно?" - Стало стыдно? - Потом стало. Встретились в Солнечном, на даче. Я с женой иду, он тоже, еще и сын в коляске. Подошел: "Герман Семеныч, я все пересмотрел. Был в корне не прав. Если можете, извините…" Я простил. Сам, кстати, за всю жизнь ни одного отрытого письма не подписал. Ни в каких подковерных делах не замешан. А вот Морозов все время ходил: "Снимите тренера, поставьте меня". - Жесткий был человек. - Не жесткий, а пьяница. Руки постоянно дрожали. Говорю: "Ты что с собой делаешь?" У него в портфеле все время была бутылка спирта. Даже не коньяка! Я прежде не знал, чтоб Морозов так поддавал. А потом мне рассказывают: "Мосягин, Лобановский и Морозов могут выпить столько, сколько две команды не осилят". - Почему у Лобановского прозвище было Бухгалтер? - Так он же все высчитывал - сколько метров игроки пробежали, с каким пульсом… Ввел разные поддерживающие режимы - А, В, С, D. Коньков спрашивает Базилевича: "Режим А, В - это я понимаю. А что такое D?" - "Как что? Деньги…" Помню, в сборной киевлянин Трошкин бьет по воротам - мяч улетает далеко-далеко. А он стоит, взглядом провожает. "Ты чего замер? - кричу. - Беги назад!" И слышу: "Лобановский приучил смотреть, куда мяч падает. Чтоб за него не вычли". - Сегодня все восхищаются невероятными ударами Хонды. В ваше время такие умельцы встречались? - Был у меня в Луганске удивительный игрок. Шуталев фамилия. Позже в "Карпаты" ушел. У него с рождения не было пальцев на ноге. Играть это ему совершенно не мешало. Даже наоборот, мяч после его ударов летел так, что вратари за головы хватались. Из-за дефекта стопы предугадать траекторию полета мяча было невозможно. - Почему же звездой не стал? - Пьяница. * * * - Откуда у вас фотография Никулина с автографом? - Мы в прекрасных отношениях были. Однажды с женой уезжал в Москву, вагон СВ. А в соседнем купе - Никулин с женой и сыном. - Он вас знал? - Еще бы. Его отец - болельщик "Зари". Рассказывал: как к отцу прихожу, тот говорит: "Юра, ну-ка, передвинь мою "Зорьку" повыше, здорово играет". У него самодельная табличка была. В том же вагоне ехал Шуйдин, который в паре с Никулиным выступал на манеже. Керосинщик страшный. - Да ну? - Как у меня в купе с вечера на пол упал, так только утром проснулся. А жене Никулина, Тане, я блок сигарет вручил. Достал виски, выпили по стопке. Собираюсь еще разлить, она: "Ю-юра…" Он: "Понял! Пивка можно?" А у меня как раз вобла нашлась. Правда, чистить не на чем. - Как выкрутились? - Никулин достал афишу Карандаша: "Извини, Учитель, но воблу ты любил. На тебе и будем чистить". - С артистами ладили? - Кирилл Лавров мой приятель был, чудеснейший человек. На "Петровском" вдвоем сидели, он ни одного матча не пропускал. Когда взяли Фатиха Текке, тот сказал: "Забью 61 гол". Так мы с Лавровым смеялись: "Наверное, не доживем до 61-го". Время прошло - Текке два забил. Кирилл меня встречает: "Представляешь, сколько еще ждать?" Пару лет назад прихожу на футбол, болельщики окружили - автографы берут. А Лавров рядом стоит. Я поворачиваюсь, указываю: "Вот у кого надо автографы брать! Кирилл Юрьевич, давай, работай". - Кто-то из актеров поражает знанием футбола? - Да посмотрите на Боярского! На Мигицко! Это сумасшедшие люди! Боярский как-то с ногой в гипсе приковылял на "Петровский". Карабкается на трибуну. "Мишка, - говорю. - Ты ж упадешь…" Сейчас директора на стадионе заменили, жаль. Хороший был мужик - Коля Скляренко. Бывший полковник МВД. - У вас жена тоже, кажется, полковник милиции? - Майор. В Союзе для женщины последний чин был - капитан. Майора давали, провожая на пенсию. А нынче везде бабы. Даже в моем доме живет женщина - генерал МВД. - Опасная у супруги была работа. - Ее, следователя, по два раза за ночь вызывали на происшествия. Как-то раскрыла убийство, которое давным-давно лежало в архиве. Этот случай в институтах изучали. - С женой сколько вместе? - С 62-го года. - А дети? Внуки? - Нет у меня никого, одни футболисты. До сих пор телефон разрывается. Часто звонят те, кто у меня играл - и в Луганске, и в Тбилиси, и в Ростове. - Бердыева в ростовском СКА застали? - Конечно. Он и Серега Андреев жили в военном доме, как-то зашел к ним. Андреев даже не поднялся. Я разозлился: "Ты что разлегся? Король, да? Смотри, доиграешься у меня". Когда Бердыева выбрали капитаном, на Андрееве лица не было. Мрачный ходил по Кудепсте. Очень тяжелый характер. - У Бердыева легче? - Курбан каждое слово за мной записывал. Он был старшим лейтенантом - я помог ему демобилизоваться и перейти в "Ростсельмаш". Как в 80-м году мы расстались, так много лет и не виделись. Время спустя я приехал в Казань, а Бердыева как раз в "Рубин" взяли. Сидим с местным начальством, сказали, что Курбан должен подойти. Ждем-ждем, открывается дверь - заходит какой-то лысый. С красивой девушкой. Садится. Я спрашиваю: "Где Курбан-то?" И тут до меня доходит - это ж он, Бердыев! Воскликнул: "Где твоя шевелюра?!" - А что за девушка? - Племянница. Говорю ему: "Ты от руки за мной упражнения записывал, а я сейчас тебе все в отпечатанном виде привез". Он очень благодарил. Вместе выступали перед казанскими тренерами. Курбан от макета ко мне поворачивался: "Правильно я говорю?" Киваю - правильно. - Без уточнений? - Один момент у него поправил - хоть десять человек в линию поставь, главное, не забывай о диагональной страховке. Курбан уже тогда полтренировки уделял стандартным положениям. Помнил, как я в СКА мучил их этими "стандартами". - А Гамула до сих пор забыть не может вашу "тропу смерти" из песка и опилок. - Да, смастерил опилочную дорожку под уклоном. Сначала шесть барьеров надо перепрыгнуть, затем рывки и удары головой по мячам, подвешенным на разной высоте. - Опилки-то зачем? - Чтоб снизить нагрузку на коленный сустав. Это у Морозова в "Зените" 90-х по сто прыжков за тренировку делали, после чего полкоманды с менисками полегло. Юра, говорил ему, кенгуру меньше прыгают, чем твои футболисты! - Тренерскому взлету Бердыева удивились? - Нет. У Курбана огромная самодисциплина. Трудолюбие. Сидит напротив мечети, четки перебирает, о футболе думает. - Нынче Бердыев даже шампанского не позволяет себе пригубить в чемпионской раздевалке. А прежде? - Тоже - ни грамма. Это вам не Заваров с Гамулой. С ними я просто извелся. А теперь Гамула говорит, что я его жизни научил, сделал человеком. Я Бердыеву и сейчас звоню: "Курбан, прошу - оставайся самим собой, не задавайся. И береги здоровье, а то сидишь в пиджачке на морозе. Замерзнешь насмерть, в сосульку превратишься. Одного такого раскопали на Севере, тот ожил. Так же хочешь?" - Что отвечает? - "Я должен быть как ребята". Они Курбана обожают. * * * - Тогда давайте о Заварове с Гамулой. Как хулиганили. - Они не хулиганы были, просто привыкли квасить в Луганске. Заваров получит 500 рублей, соберет вокруг себя шпану - сразу половину пропивают. Самое дешевое вино брали. И Гамула такой же. - От какой их проделки открыли рот? - Почти полночь, Кудепста, сбор. Этой пары нет, все двери заперты. Они жили на втором этаже. Открыл их комнату, сел в кресло и жду. Слышу - крадутся. - Пьяные? - Ну не трезвые же? По дереву лезут. Перемахнули на балкон, дверь специально оставили открытой. В комнате темно, Гамула шепчет: "Зонина нет, дрыхнет старик". Зажигают свет - а тут я! - Ловко. - "Физкультпривет", - говорю. Гамула начал было выступать, - но едва я повернулся в его сторону, сразу рукой голову прикрыл, плюхнулся на кровать: "Все, все…" - Простили? - Для Гамулы вызвал патруль и парикмахера. Остригли его и отправили в хозроту. Распорядился: дать ему самую длинную шинель, сапоги на три размера больше, пусть пять портянок накручивает. Вскоре начал меня покаянными письмами забрасывать. Я перед командой их зачитывал: "Опять я получил письмо. Пишет наш товарищ Гамула. Заваров, вникай. Посмотри на себя в зеркало - ты кудрявый, как баобаб…" - "Шо?" - "Я тебе дам "шо"!" Что, спрашиваю, сжалимся над Гамулой? - Вернули? - Вернул. А шинель его, будто одежку писателя Островского, приказал повесить на самое видное место. Всем в назидание. С того момента Гамула как меня видел - сразу кланялся. - Почему Заварова в часть не отправили? - Чтобы вдвоем в части не пили. Под суд попадут. - Как еще вы игроков ловили? - Да вот случай. Уже в Ленинграде. Узнал, что за два дня до матча загуляли в ресторане три футболиста "Зенита" - Поляков, Хромченков и Орлов. Жили они в одном доме. Подъехал туда с шофером, стал ждать. Причем его предупредил - как увидишь троицу, врубай дальний свет. Наконец в три часа ночи вываливаются из такси. Вдруг их ослепляют фарами, а я подаю голос из темноты: "Добрый вечер". Ребята так и рухнули. Утром на базе вызываю керосинщиков к себе. Приходит второй тренер: "Они не идут. Боятся, что отлупите". - Могли? - Конечно. Готовишь команду, столько сил отдаешь, - а эти безобразничают. Однажды Заварова папкой отлупил, когда совсем допек. - Поумнели Заваров с Гамулой после ваших мер? - Были умными, пока я не ушел. Потом моментально к прежнему образу жизни вернулись. Володю Федотова вообще ни во что не ставили, издевались над человеком. И мне же рассказывали: комнаты на базе соединял общий балкон. Заваров с Гамулой смотрят - Федот спит на кровати. С другой стороны обходим, стучим. Он: "Да-да, минуточку!" Через секунду уже сидит за столом, в зубах трубка, свет зажжен. Мы от хохота катались. - Федотов вам не жаловался? - Еще как жаловался. В три часа ночи звонил из Душанбе: "Помогите!" - "Что случилось?" - "Они завтра не хотят выходить на поле. А я офицер, что мне делать?" Позови, говорю, к аппарату двух Кузнецовых, Заварова и Гамулу. Так им всыпал, что вышли как миленькие. В тот год Кубок выиграли. - Что ж они Федотова не оценили? - Говорили: лучше бы работал - а то схем каких-то навешал по стенам, векторами разрисовал. Федот слабохарактерный был. Когда выиграли Кубок, нас с женой пригласил в "Метрополь". Выпил: "Герман Семеныч, это ваша команда. Вы ее создали - а я развалил. Нет у меня такого характера, как у вас, Константина Иваныча, Пономарева…" - Были тренеры в ваше время. - Да уж. Когда надо было тренерскую категорию получать, на экзамене присутствовали люди из ЦК. Ахалкаци нервничал, дымил как пароход. А Виктор Маслов просто в предынфарктном состоянии был. Так я перед комиссией все ответил и говорю - внизу Маслов мнется, боится: "Он до вас не дойдет, инфаркт случится. У него уже взгляд ненормальный. Проявите уважение, посадите его в президиум". - Посадили? - Да. Маслов потом меня под локоть взял: "Пойдем по рюмочке. Ты мне жизнь продлил. Когда ж пить-то начнешь?" - "Да никогда". Даже если после сезона собирались командой в кафе - я садился рядом с цветами. - Зачем? - Спиртное в горшок незаметно выльешь, а водой вроде запиваешь. - Неужели сроду не напивались? - Было раз. Еще в ленинградском "Динамо" играл. Генка Бондаренко привез из Грузии чачу. В блюдечко налил, поджег - горит! Увидев пламя, многие пить отказались. А я махнул. Бутусов, главный тренер, смеялся: "Вот, Гера, и тебя напоили". Господи, как же мне утром было худо! С кровати подняться не мог. Жена за молоком на рынок сбегала, отпаивала. С того дня меру знаю. Не то что некоторые. Сейчас вспомнил вратаря Фарыкина - тот в "Зените" год отыграл… - Что за Фарыкин? - Уникальный персонаж. Пил так, что из ушей вытекало. Закусывать любил пирожками, за что и получил прозвище Пирожок. Однажды тренеры нагрянули к нему домой с проверкой. Увидели, что почти вся комната заставлена пустыми бутылками. "Володя, что это?" - "Ой, сегодня сдам". Ну а кончилось чем? Утонул в реке по пьянке. Или Сашка Маркин... - Лучший бомбардир осеннего чемпионата-76. - Да, талантливый форвард. Кабы не тяга к рюмке, играл бы на самом высоком уровне. Как-то спрашиваю на тренировке: ты почему упражнение не выполняешь? Он в ответ: "Маркин знает, как себя готовить". - "Вон отсюда!" - и выгнал с поля. Потом подсел к нему: "Саша, я к тебе со всей душой. А ты как себя ведешь? Да и что знать-то можешь - только когда тебе выпить надо да похмелиться". Маркин в таких случаях всегда отвечал: "Папочка, простите. Вот она дурная бестолковка", - и стучал кулаком по башке. Я ему квартиру в Ленинграде пробил, помог торговый институт закончить. Маркин рано сошел. Работал директором вагона-ресторана. А погиб в 45 лет. Дома заснул пьяный с непогашенной сигаретой, вспыхнул пожар, - и задохнулся в дыму. - Садырин о вас как-то в горкоме рассказывал - дескать, выпил Герман Семеныч в Чехословакии. - Да болтнул сдуру. В том числе и за это извинялся. А в Чехословакии на приеме приключилось вот что. Мне говорят: "Попробуйте пиво с шампанским. Вкус - необыкновенный!" Я и попробовал. - Разыграли? - Нет, чехи сами шампанское с пивом мешали. Засадил я два фужера этой бурды, - естественно, повело. Сразу поднялся и ушел спать в номер. * * * - По словам капитана "Арарата" Заназаняна, когда "Заря" стала чемпионом, тридцать процентов игр было куплено… - Как ему не стыдно! Клянусь богом, я такими делами не занимался, - Зонин повернулся к иконе на стене и перекрестился. - Любого футболиста спросите. "Заря" играла честно. Согрешил я лишь раз, уже в "Зените". И об этом случае написал в книге. 75-й год, Анатолий Тарасов возглавил футбольный ЦСКА. Очки армейцам давались с трудом, и Тарасов через своего помощника Вальку Бубукина предложил сыграть вничью. Отказать Анатолию Владимировичу я не мог… Вот за моей спиной договаривались, это было. - Например? - Когда Севидов тренировал московское "Динамо", то через Казаченка уговорил "Зенит" отдать игру на Кубок. Пообещав в чемпионате вернуть очки. Я об этом узнал уже после матча. А сначала не понимал, почему в концовке наши защитники вдруг расступились перед Долматовым, который спокойно уложил мяч в угол. 0:1 и закончили. - Должок динамовцы вернули? - Нет. Нас сплавил судья из Львова по фамилии Кусень. "Зенит" вел - 1:0. Так этот Кусень пенальти в наши ворота придумал, а потом засчитал гол из пятиметрового офсайда. - Арбитр был не в теме? - Он же львовский. А "Зенит" в том сезоне боролся за медали именно с "Карпатами". Улавливаете? Но история получила продолжение. Приехали мы во Львов. Хозяевам нужна была только победа. В городе заранее приготовились к празднику. Причем во всех смыслах. - Это как? - Когда спускались в перерыве к раздевалкам, администратора "Зенита" Матвея Юдковича кто-то схватил за руку и утащил под лестницу. Оказалось - директор местного завода, герой Соцтруда. Говорит: "Товарищ Зонин, вы просили пять - так мы еще тысячу добавим. И скажите, куда вам японский цветной телевизор прислать". Перепуганный Юдкович указал в мою сторону и тихо прошептал: "Зонин вон пошел. А я - администратор". - Герой Соцтруда не знал вас в лицо? - В том-то и дело. Выбрал Юдковича, наверное, по возрасту - он же гораздо старше меня. В итоге "Карпаты" мы вынесли - 3:0. Остались они без медалей. А после игры я разыскал под трибунами этого директора. Выдал все, что думаю, о нем, о "Карпатах", о негодяе Кусене, который там же на стадионе ошивался: "Если год назад кто-то из "Зенита" отдал вам игру, так я этих людей уже выгнал. Да и не уедете вы далеко с такими методами". Был еще неприятный эпизод. Вечером накануне матча с тбилисским "Динамо" встречаю в Удельной троицу - Хурцилава, Кипиани и Кахи Асатиани. "Какими судьбами?" - "Герман Семеныч, очки позарез нужны. Помогите". "И здесь покупать пришли?! - вскипел я. - Сейчас вызову милицию, и со своими деньгами вы не в Тбилиси отправитесь, а в тюрьму!" Просители извинились и быстро попрощались. А на следующий день мы обыграли их - 1:0. - А с Фальяном что за история? Он утверждал, что в 74-м вы его обманули - договорились поделить очки, но если в Алма-Ате с "Кайратом" сыграли 2:2, то в Ленинграде ваш "Зенит" неожиданно победил 3:2. - Ох, Фальян! Вечно выдумывал. Да сроду с ним этих тем не обсуждал. Мы выиграли честно - а потом узнаю, будто Фальян с кем-то договорился и в Ленинграде скатать ничью. Он вообще был самодур. Абсолютно непредсказуемый человек. Я в клубный автобус посторонних не пускал - а у Фальяна там ездили жены игроков, дети, журналисты. При этом он безо всякого стеснения материл команду. Я ему говорил: "Артем, ты с ума сошел? Ты же - тренер, педагог. Разве можно так говорить своим игрокам, да еще при женах?!" Но ребята к нему тепло относились - Фальян как никто умел выбивать зарплату. И себе, и футболистам. - В тбилисском "Динамо" с кем особенно намучились? - Сложных ребят хватало. Кеташвили совсем дикий был. После игры восстановительные мероприятия - Кеташвили нет. Звоню ему домой, трубку жена снимает: "Учтите, если через 15 минут Гела не явится, будете жить на 50 рублей в месяц". Тут же прибегает взмыленный, руки заламывает: "Герман Семенович, в последний раз". А Габелия сколько я отмазывал! Вратарь хороший, но запойный. С Сулаквелидзе воевал: "Подумай о здоровье. Ведрами винище хлещешь. Ты же враг сам себе. Какая печень справится с такими нагрузками?" - О проблемах с наркотиками Месхи-младшего знали? - Колоться он позже начал. Оттого и умер в 41 год. А его отца, великого Михаила Месхи, другая беда погубила. Жил через дорогу от базы "Динамо", но мы практически не общались. Месхи-старший человеком был до 12 часов дня. А потом все, разговаривать с ним невозможно. Он же без конца пил. Куда ни придет - ему сразу шампанское наливают. - Видели хоть одного не пьющего грузина? - Гуцаев. Впрочем, он и не грузин - осетин. С Газзаевым много лет был неразлей-вода. Рассорились в 95-м, после чемпионского сезона "Алании". Гуцаев помогал ему во Владикавказе, пригласил нескольких грузинских игроков и где-то обронил: "Это я Газзаеву команду сделал". Тот обиделся - и конец дружбе. Но при мне в "Динамо" пить было некогда. Дисциплина была ого-го. Даже начальник базы в Леселидзе поражался: "Сорок лет не видел, чтоб грузины стояли в строю!". Помню, сладкая парочка - Шенгелия и Сулаквелидзе - на сорок секунд припозднились. Гуцаева спрашиваю: "Сколько с них?" - "Полтинник". Те взвились было, но я предложил: "Давайте так, если я хоть на секунду опоздаю - берите с меня два оклада". Ребята сразу успокоились. Сверили часы. На следующий день гляжу - эти двое раньше всех на поле вышли. Потихоньку остальные подтягиваются. А я за углом спрятался. Остается минута. Шенгелия и Сулаквелидзе от радости даже приплясывают: "Два оклада, два оклада…" И тут появляюсь я: "Здорово, джигиты!" - Теперь мы понимаем, почему вам Арзиани мячом в голову засадил. - Да случайно это вышло. Сулаквелидзе попросил на утро перенести тренировку - у него в Кутаиси дядя умер, на похороны спешил. Как раз дождик прошел, мячи мокрые. Отрабатывали удары по воротам. Арзиани бил последним. Он левша, а мяч под правую лег - и свалился с ноги. Я в тот момент наклонился и получил в висок тяжеленным мячом. Очухался в больнице. С сотрясением мозга и разрывом барабанной перепонки. Три дня в коме провел! Главное, помню, как "уходил". Мозг стал сжиматься, будто его куда-то решили упаковать. Боль стихла. Появилась залитая светом дорога, какие-то цветы, - сплошная благодать! И в эту секунду я пришел в себя. Первое, что увидел, - склонившихся над кроватью врачей. Потом барабанную перепонку склеили. - Но к тренерской профессии вы уже не вернулись. - Случай в Тбилиси стал последней каплей. Я же и до этого перенес инфаркт, были проблемы с сердцем. Доктора открытым текстом говорили: "Меняйте работу. Или умрете, как Фальян, во время матча". Когда лежал в Военно-медицинской академии, туда с сердцем еще двух тренеров привезли - Фальяна и Пучкова. Коля спокойно лечился, а неугомонный Фальян вскоре настоял на выписке: дескать, все в порядке, ничего не болит. Домой пришел, включил футбол, разволновался - хлоп, и готов. А как Олег Ошенков в Киеве умер? Май, цветут каштаны. Ошенков выходит на улицу: "Какая красота! А я и не замечал". Схватился за сердце. Побежали за врачом - но поздно. * * * - Машину до сих пор водите? - Вожу. А начал в 42-м году с полуторки. Все время катался на "Волгах", последней было двадцать лет. В прекрасном состоянии - проехала всего 760 километров. Ко мне знакомый пристал, за тысячу долларов ее продал. Мне как инвалиду первой группы положена "Ока". - Дали? - Матвиенко вручила ключи. - Так и ездите на "Оке"? - Нет, купил "Жигули", "семерку". В гараже стоит. За четыре года - 150 километров проехал, до базара и обратно. Пока ногу поднимаешь, педаль маленькая - убьешься три раза. Я около дома чуть в аварию не загремел, жена с балкона увидела - все, говорит, завязывай. - Опасные ситуации в вашей жизни случались? - Да сколько! Еще в Луганске поехал за город - посадил знакомого за руль. Дождь прошел, на дороге грязища от грузовиков, асфальт стал как мыло. Машину повело - водитель успел заорать: "Ложись!" В канаву свалились, дерево задели - и перевернулись. Лежим на крыше: "Все живы?" - "Все…" Через окно вылезли. А в Ленинграде недалеко от Лебяжьей канавки хлебный фургон так в меня засадил, что багажник поднялся. Вылезает человек: "О, товарищ Зонин! Наконец-то с вами познакомился!" Но всего опаснее было во время войны. Я - авиамоторист. Вставал в 6 утра, 13 километров пешком - в любую погоду. Опоздать нельзя, сразу тюрьма. У-2 разогревал лампой, готовил к полету. Начальник мой на елку навешивал в Новый год шкалики - игрушек-то не было. Танцует-танцует, раз - выпил. Опять танцует. - Что тут опасного? - Что?! Я вам расскажу. Как-то в самолете мотор поменяли, а я мимо шел. Окликнули: "Крутани винт". А я здоровенный, в комбинезоне - так крутанул, что тот чихнул раз, и я вырубился. Очнулся - вокруг народ, кровь льет. Всю руку раздробило, хотели отнимать. Но решили вытягивать без наркоза на лебедке… А меня потом тетка в челюстно-лицевом госпитале на зубного техника выучила. Такие протезы делал - чудо! - И сейчас смогли бы? - У меня напротив дома - зубная поликлиника. Лет пять назад приходил - бесплатно что-то мастерил. Тоже было интересно: руки забыли или нет? - Вы верующий человек? - Верующий. Дома иконы, молюсь. Я и при советской власти не скрывал, что хожу в церковь. Однажды приехал ростовский СКА на матч с "Араратом". Повез я команду в Эчмиадзинский монастырь. Там служба была, народу много. Поставил свечку. Так начальник команды написал докладную. Вызвали в партком. Генералы начинают распекать: мол, что же вы, коммунист, свечки ставите. А я отвечаю: "Ставил и буду ставить. Делаю это во всех странах. Даже в Нотр- дам де Пари". - "Где-где?" - испуганно переглянулись генералы. - "Собор Парижской богоматери, слыхали?" - "А-а…" Отстали. - Много нелепого слышали от ростовских генералов? - Сложно с ними было. Одного генерал-полковника прислали - уши, как у поросенка, и ни одной извилины в голове. Постоянно с ним воевал. То с базы бетонные столбы к себе на дачу увезет, то вызывает и заставляет час в приемной ждать. Другому генералу, заместителю командующего, вообще приходилось отсылать план на игру. Расписывал состав, установку, чертил разными карандашами схемы - военные любят стрелочки. Как-то после победного матча вваливается в раздевалку без стука: "Это что такое, товарищ Зонин?" - "В смысле? Мы же выиграли" - "Вы мне установку прислали?" - "Прислал". - "Я четыре часа ее утверждал! А вы состав поменяли". Отвечаю в тон: "Разведка донесла, что у соперника изменения будут, поэтому должен был выбрать новую стратегию". Игроки еле смех сдерживают, а тот ничего не замечает. Был еще в Ленинграде забавный случай. Во время тренировки звонок - первый секретарь ленинградского обкома Романов на проводе: "Это Григорий Васильевич. Знаю, не любите, когда отрывают от работы. Но срочно улетаю - прошу вас приехать ко мне в Смольный…" - Что за срочность? - Рассказывает: получил, мол, записку от Брежнева. Достал ее: "Смотрел два тайма "Зенита" с "Торпедо". Ни одного гола. Пригласите своего тренера, подарите ему мяч - чтоб мы его почаще видели в воротах…" - Подарил? - Вон этот мяч, на серванте. Романов его с польской выставки привез. К старости мне жаловался, что не любят в Москве ленинградцев. Около Поклонной горы один-единственный деревянный домик - как раз Романов в нем доживал. Там и умер. - Как у вас в Бирме рука начала гнить? - Авитаминоз. Фруктов много, но солнце в тропиках все витамины выжигает к чертям! Лекарствами меня обкалывали - ничего не помогало. Поражаюсь, как три года там выдержал. Жара несусветная, дышать нечем. То москиты, то обезьяны с деревьев камнями швыряются… - Самое большое чудо, которое там видели? - Древний языческий обряд, который помогает очиститься от грехов. Для этого шаманы вводят людей в транс. Прокалывают им щеки, языки, затем те идут босиком по раскаленным углям. Я не только видел все своими глазами, но и снимал на камеру. Это что-то потрясающее. Металлические иглы, как шампуры, вонзаются в тело, - и ни капли крови! До захода солнца все пляшут, поют, хороводы водят под грохот барабанов. А как в город Паган ездил? Да там прежде европейцев вовсе не видели. Четыре часа пилили в джунглях вдоль реки. Наконец добрались до огромной пещеры, где лежала восьмидесятиметровая статуя Будды. На красный камень вода капает, переводчик объяснил - это кровь Будды течет. Местные сразу на колени упали, начали молиться. Дальше продолжили путь через пещеры. Часа три топали по бамбуковым мостикам через речушки, пока не вышли к озеру и маленькой пагоде. Мне протянули уголек черкануть что-нибудь. И я вывел на стене: "Зонин". - Что еще из поездок в Азию запомнилось? - Приехал со сборной Бирмы на международный турнир в Малайзию. Организаторы устроили шикарный прием. Играл джаз. Каждого тренера приглашали на сцену, чтобы исполнить песню. Дошла очередь и до меня. Поднимаюсь и думаю: "Что ж спеть?" - На чем остановились? - На Петре Лещенко. "Я иду не по нашей земле, Просыпается серое утро. Вспоминаешь ли ты обо мне, Дорогая моя, златокудрая?" Так спел, что на бис вызвали! Юрий ГОЛЫШАК, Александр КРУЖКОВ, Санкт-Петербург - Москва. |
|||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
|